Именно образы старого мира связаны со светом Кругом огни, огни, огни. Эту злобу автор называет святой, потому что она копилась столетиями, пока господствовало крепостное право право одних людей измываться над другими. И в то же время это грустная злоба. Такую оценку дает уже повествователь герой интеллигент, понимающий весь ужас положения, но не имеющий возможности что либо изменить. Образ повествователя является сквозным. Это он видит ночной заснеженный город, по которому идут двенадцать человек. Это он увидел плакат об Учредительном собрании, и буржуя, и старушку курицу, и всех остальных героев старого мира. Это он чувствует настроение освобожденного народа, которому все теперь позволено, который был никем, но станет всем Запирайте етажи, Нынче будут грабежи Отмыкайте погреба Гуляет нынче голытьба На фоне подобного настроения вполне логичным выглядит убийство толстоморденькой Катьки, которая с юнкерьем гулять ходила, с солдатьем теперь пошла. Эта сцена композиционный центр поэмы. Катька звено, связующее старый мир и новый в лице Петьки, одного из двенадцати красноармейцев. Ведь не такое нынче время, чтобы нянчиться с тобой. Есть ли будущее у тех, кто вдаль идет державным шагомДля кого теперь свобода без креста, а значит, никаких нравственных запретов больше нет Ведь идут они без имени святого. Но в финале поэмы неожиданно возникает образ Иисуса Христа. До сих пор никто не может дать окончательной оценки этому образу в поэме. Ведь для верующих людей появление бога во главе убийц и уголовников выглядит святотатством. Но и расценить появление Христа как попытку освятить революцию тоже невозможно. Что же остается Сам Блок записал у себя в дневнике К сожалению, Христос. Ведь другого пока нет, а надо другого. Но пока в белом венчике из роз впереди Исус Христос. Как символ веры, как мученик, принявший на себя все грехи человечества, которое никак не может добиться жизненной справедливости. Наверное, от того, какую оценку дать этому символу, и будет зависеть разгадка поэмы что это благословение или проклятие революции Очевидно, что каждое последующее поколение найдет свое объяснение. Но до тех пор, пока эта поэма будет тревожить умы и сердца людей, произведение будет воистину гениальным.